Ясно, что телевидение должно создавать свою кинодраматургию, утверждать свой тип кинокартины, накапливать библиотеку «телефильмов». Но при этом фрагменты из новых кинокартин и спектаклей телевидение показывать просто обязано. Без этого зритель не получит полного представления о том, что нового происходит в культурной жизни нашей страны. Телевизионная камера должна видеть нашу культуру во всех ее многообразных аспектах и жанрах.
Уверен, что нет в Советской стране человека, который упрекнет телевидение за передачу концерта Рихтера, Гилельса или Когана. С благодарностью вспоминают телезрители концерт Вана Клиберна, который передавался из Большого зала Московской консерватории. Благодаря этому не сотни, а миллионы людей могли слышать игру этого открытого нами американца. Но тут попутно хочется вспомнить некоторые подробности передач этого рода.
Представим себе, что мы купили билет и сидим в пятом или восьмом ряду партера Московской консерватории. Мы будем внимательно слушать игру, глядя на музыканта. И только после того, как он уйдет за кулисы, поднимаемся с кресла.
Нет, телевидение лишает нас этой возможности! Оно показывает музыканта то слева, то справа, то издали, то вблизи. Временами показывает публику. Вместо того чтобы сидеть спокойно и наслаждаться, мы поминутно пересаживаемся с места на место, как безбилетные; шныряем по залу, словно фотографы, выискивающие лучшую «точку», отвлекаемся, разглядываем публику. Словом, ведем себя так, как никогда бы не повели себя на концерте.
Значит, не надо показывать публику?
Надо. В антракте. Перед началом концерта. После концерта. Может быть, даже обратиться к кому-то с вопросом - к музыканту, к любителю...
Укоренившееся в практике телевидения убеждение, что выступающего следует как можно чаще показывать в разных ракурсах, с разных сторон, приводит иногда к дробности кадров, которые начинают чередоваться случайно, словно в калейдоскопе. Причем эта дробность никак не обоснована внутренним содержанием действия или речи. Между тем «планы» и «ракурсы» в телевидении - это такой же мощный язык, как киномонтаж, выполняющий огромную эмоциональную и смысловую работу. И чередование «картинок» на телеэкране должно вести к таким же великолепным и обоснованным результатам, как монтажные стыки в кино.
