Превосходное телевизионное зрелище.

Телевидение способно продолжить этот процесс «возвращения» музыканта - зрителю. Я имею в виду хотя бы авторский концерт Игоря Стравинского, который передавался из Большого зала консерватории. На дирижерский пульт с трудом взошел пожилой человек. Взмахнул палочкой - и все изменилось. Нет, чуда не произошло, и он, подобно доктору Фаусту из одноименной оперы, не стал молодым. Просто в телевизионный объектив смотрели умные глаза, и совсем близко виделось движение выразительных рук интеллигента-петербуржца и музыканта. На экране началась настоящая драматическая борьба. Сильные руки повиновались живой мысли композитора, которая виделась в его глазах, а 80-летние плечи были поникшими. Борьба была упорной и трудной, но победу в конце концов одержала мысль.

Искусство оказывалось сильнее усталости, старости и болезней. Очень конкретный кадр, в котором была удлиненная лысая голова, умные глаза за очками, усталые плечи, заключал в себе вещи общечеловеческие, вечные - художник, время, жизнь...
В том же концерте выступал молодой американский дирижер Р. Крафт. И все было совсем иным: глаза его ничего не выражали; его движения, облик говорили не о творчестве, а о «деле», о потогонной работе.

Такие впечатления могло дать лишь телевидение. Потом я расспрашивала знакомых, слушавших этот концерт в зале: они смотрели на усталые плечи Стравинского и не чувствовали никакой борьбы. Они созерцали прямую спину Крафта и не видели его пустых глаз. Телевизионная камера не только показала музыканта совсем близко, со сцены, куда не может забраться ни один, даже самый ретивый консерваторский «заяц», но и уловило такие стороны его личности, которые в концертном зале вряд ли возможно легко и просто обнаружить.

Подобные сюрпризы возможны и в оперной музыке.

• Из зала имени Чайковского передавался концерт Георга Отса.
• Он пел оперные арии Генделя и Глюка.
• Певец не наигрывал, не размахивал руками.
• Он спокойно стоял на сцене, естественно раскрывая душевное состояние каждого героя, оставаясь самим собой - певцом простых и вечных человеческих чувств.
• Арии из опер, давно уже не шедших на сцене и мало известных даже любителям музыки, в исполнении Георга Отса стали необыкновенно привлекательны.