Но Л. Бух не верил сообщениям о существовании на Севере и Востоке Сибири толщ беспрестанно мерзлых пород не только потому, что первоначально такие сообщения исходили от простолюдинов. Такое явление никем не наблюдалось в европейских странах. Ни один из западноевропейских геологов первой половины X X в. не мог связать восходящие потоки внутреннего тепла земного шара с холодом атмосферы и найти во взаимодействии того и другого объективные возможности глубокого промерзания литосферы (верхней твердой оболочки Земли).
«Жизнь и труды Буха представляют, - писал академик А. П. Павлов, -прекрасный пример борьбы предвзятых идей или усвоенных в ранней молодости учений с усилиями зрелого разума освободиться от этих учений, оказавшихся ложными, и самостоятельно добраться до истины» 14. Л. Бух отрицал возможность глубокого промерзания подпочвы, руководствуясь, по мнению К. М. Бэра, не столько представлением о расплавленном состоянии внутренности планеты, сколько измерениями температуры водных источников в Скандинавии, сделанными им самим и Валленбергом. Эти измерения показали, что чем севернее, тем температура воды источников выше по сравнению со средней температурой воздуха в данной местности.
Западноевропейские ученые, придерживаясь односторонних взглядов на условия и процессы развития земной, коры, повышение температуры с увеличением глубины, на, наличие горячей внутриземной воды и магмы, исключали многолетнее глубокое промерзание литосферы. Они и не подозревали, а возможно, и не могли себе представить, что за целый век до них высказывались более широкие и правильные геотермические суждения. Так, например, М. В. Ломоносов в 1757 г. убедительно объяснил закономерность многолетнего глубокого промерзания подпочвы: « теплота и огонь в недре земном жительствуют беспрерывно. И так надлежит посмотреть далее, есть ли там холод и мороз оным противной. Правда, что обширные сибирские стороны, а особливо к Ледовитому морю лежащие землю в глубине около двух или трех футов все лето замерзлую имеют».
