В те дни, когда праздновалось двадцатилетие нашей победы над фашистской Германией, из Чехословакии передавали эстрадный концерт, в котором участвовали советские артисты. И вот Марк Бернес, которого вызывали на «бис», обращается в зал с просьбой подпевать ему припев: «Помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела!»
Чуть раньше, при исполнении других песен, когда показывали публику, можно было видеть, что в первых рядах сидят люди уже солидного возраста и, судя по количеству орденов, хорошо дравшиеся с фашистами. В ответ на просьбу Бернеса они сначала нерешительно, даже стесняясь, начинают подпевать, потом все смелее, смелее и, наконец, уже во всю, помогая себе руками, покачивая в такт головами. И вот теперь на лицах этих много переживших людей можно было прочесть, что в эту минуту они снова почувствовали себя молодыми и боевыми.
- Так телевидение открывает живой процесс, который имеет ту или иную общественную значимость. Показывая публику, телевидение поднимает важную проблему: человек во всей сложности своих общественных и исторических связей.
- Таким образом, оказывается, что проблемы «транспортировки» симфонической, оперной и эстрадной музыки через телевидение имеют не только прагматическое значение для собственно музыкальных передач, но и дают пищу для размышлений об эстетических проблемах молодого искусства телевидения.
Во время концерта телевизионная камера останавливается не только на музыканте-инструменталисте и дирижере - она показывает оркестрантов, различные инструменты и даже детали инструментов.
Обычно это изображение носит чисто иллюстративный характер - показывают того солиста или ту группу инструментов, которая сейчас «ведет». В этих случаях материальная фактура виолончели или фрака часто оказывается господствующей в кадре и подавляет восприятие музыки.
Естественно возникает вопрос, что же должна показывать камера и чем надо руководствоваться в ее перемещениях.
